Пока жива надежда - Страница 16

— Я хочу пить, — сказала Кэй, пользуясь традиционным оправданием детей в таком случае. — А Сол забрал мою Софи, и не отдает.

— Ну ладно, солнышко, — успокоила девочку Элла и натянула футболку, совсем забыв о торжественности вечера.

Она проводила девочку в детскую. Сол притворялся, что спит, крепко прижимая к себе куклу. Кукла была у девочки с самого рождения и теперь уже поистрепалась и состарилась, но по-прежнему сопровождала хозяйку повсюду. Малышка все время спала с ней.

Элла принесла Кэй стакан воды и подошла к кроватке Сола. Глаза мальчика были сомкнуты, но подрагивание век выдавало. Притворство ребенка только на руку сейчас — не нужно препираться с ним. Она осторожно вытянула куклу из рук Сола и отдала ее Кэй.

Мальчик сразу же открыл глаза, но смолчал, посчитав, видимо, что, затей он сейчас спор, вряд ли выиграет. Элла уложила девочку в постель.

— А я-то думала, что ты спишь, — сказала она, как ни в чем не бывало. — Ты забыл отдать Кэй ее любимую Софи. Если тебе нужна собственная кукла, я скажу твоей маме об этом, уверена, мы купим тебе замечательную куклу.

Сол надулся.

— Мне не нужна кукла, — обиженно заявил он. — Я не такой маленький, как Кэй.

— Конечно нет. Поэтому и не веди себя, как маленький. Ну все! Спокойной ночи. И чтобы я вас больше сегодня не слышала.

Сол открыл было рот, но потом решил, что спорить сейчас уже бессмысленно, и хитро взглянул на Эллу.

— Ты будешь ужинать в этой футболке? Гости, мужчина с женщиной, уже пришли. Или ты не знаешь?

Элла почувствовала неприятный холодок в животе. Нет, она не знала. Ничего удивительного — ее комната далеко от террасы, где Бранеры обычно принимали гостей.

— Я, пожалуй, поужинаю в своей комнате, — сказала Элла как можно равнодушнее. — А теперь ведите себя тихо. Если будете послушными, я почитаю вам, когда вернусь.

— Честно?

Сол явно обрадовался, хотя ему было трудно бороться со сном. Глаза мальчика закрывались сами собой. Кэй уже дремала. Элла в какой-то мере гордилась своими успехами по части воспитания. Всего четыре месяца назад она была полной неумехой. А сейчас могла готовить детское питание, делать пюре и без брезгливости менять детское белье, играть с малышами, учить их. Элла стала ангелом-хранителем этих двух ребятишек в полном смысле этого слова. Но и они ее тоже многому научили. Одним словом, работа ей нравилась.

Закрыв дверь детской, она повернулась, чтобы уйти, и лицом к лицу столкнулась с Данбаром. На какое-то мгновение показалось, что это Джеф Элтхауз, что заставило ее побледнеть.

— С тобой все в порядке? — озабоченно спросил Данбар.

Он, конечно, заметил внезапную бледность Эллы, и она поспешила оправдаться:

— Вы меня так напугали. Я ходила в детскую, чтобы дать Кэй попить.

— А сейчас ты как раз собиралась присоединиться к нам, не так ли? — спокойно заметил хозяин и окинул симпатичную няню оценивающим взглядом. — Но, конечно, не в шортах и футболке. Селма такой наряд вряд ли одобрит.

Элла закусила нижнюю губу.

— Не думаю, что я представляю интерес для ваших гостей, — осторожно заметила она. — Пока я буду одеваться, они, наверное, уже уйдут.

— Даже не надейся. Они остаются на ужин. Так что поторопись.

Данбар иногда становился занудой, и тогда спорить с ним было совершенно бесполезно.

Вообще-то, когда дети уже уложены, Бранеры не имели права что-либо требовать от няни. Тем более встречи с матерью, которую Элла не видела целых восемнадцать лет.

— Я устала, — попыталась протестовать она. К тому же ее волосы выглядели не очень хорошо. Коса почти совсем расплелась, и светлые пряди висели в беспорядке.

— Мы все устали, Элла, — сказал Данбар, теряя терпение. — Не надо все усложнять. Элтхауз уже спрашивал, где ты. Я не хочу, чтобы люди думали, будто мы тебя держим за современную Золушку.

Элла вздохнула.

— Никто так и не подумает.

— Конечно нет, потому что ты умоешься, оденешься и выйдешь к гостям. Черт возьми, Элла, я думал, ты обрадуешься такой возможности. Ты ведь никуда здесь не ходишь. Почему бы сейчас немного не поразвлечься?

— А если я не хочу? — Элла готова была расплакаться.

Голос хозяина стал твердым:

— Никто не собирается тебя заставлять. Я скажу Селме, что ты устала. Уверен, она поймет.

Элла была в этом совсем не уверена. И Данбар тоже, черт возьми! Потому-то он так и сказал. А теперь должен последовать вопрос, хочет ли она продолжать у них работать? Хотя Элла знала, что трудно найти ей здесь замену, но рисковать не хотела.

— Я приду через пятнадцать минут, — тихо сказала она, пытаясь проскользнуть мимо мужчины в свою комнату.

Но тот еще не до конца насладился ее замешательством и своим превосходством.

— Что ты сказала? — спросил хозяин, хотя все прекрасно слышал. Она повторила и, как назло, покраснела, чем доставила собеседнику явное удовольствие.

— Отлично. Я знал, что ты передумаешь. Приходи через десять минут, ладно? Ты же не хочешь пропустить самое интересное.

Элла захлопнула дверь почти перед самым его носом. И почему она такая трусиха? Но что делать? Хочешь иметь работу — слушайся хозяев. Как бы она ни боялась встречи с матерью, но страх остаться без гроша оказался сильнее.

Элла окинула содержимое своего гардероба безнадежным взглядом. Что бы такое надеть на встречу с матерью? Нельзя, конечно, выглядеть вызывающе, но женская гордость не позволяла одеться и слишком просто.

Она остановила свой выбор на приталенном платье, застегивающемся спереди на длинный ряд пуговиц. Правда, платье доходило лишь до колен, соблазнительно открывая ноги. Голубые и зеленые цветочки очень симпатично смотрелись на кремовом фоне. Словом, просто и элегантно. Вечер очень теплый, так что колготки не нужны. И последний штрих — светлые туфли на высоком каблуке.